Мне кажется, что можно задуматься о том, как депрессивный стиль личности, столь широко распространенный среди психологов и психотерапевтов может влиять на отношения между психологом и клиентом. Иногда достаточно сложно бывает сохранить терапевтическую позицию в том случае, если наши клиенты испытывают депрессию, так как мы можем мгновенно идентифицироваться с переживаниями клиента. Нэнси МакВильямс в своей книге «Психоаналитическая психотерапия» пишет о том, что многие терапевты склонны ставить потребности других людей выше своих собственных? Мне кажется, что есть над чем подумать. Итак, выдержка из книги:
«…Согласно моим непосредственным наблюдениям большинство людей, которых привлекает возможность быть психотерапевтами, любят близость, не любят разлуку, боятся отвержения и с готовностью испытывают чувство вины. Они склонны быть самокритичными, чрезмерно ответственными и ставить потребности других людей выше своих собственных. Они ощущают себя в большей степени лишенными прав на что-либо, чем заслуживающими. Они стремятся не испытывать жадности, гнева и других «эгоистичных» состояний сознания и начинают нервничать, когда замечают свидетельства собственного стремления к соперничеству или враждебности. Они любят использовать в качестве защиты инверсию, стремясь лелеять своего внутреннего ребенка опосредованно, заботясь о внутреннем ребенке своего клиента. Они идентифицируются, скорее, с жертвами, чем с тиранами, с детьми охотнее, чем с родителями. К примеру, один мой коллега выразил намерение основать «Дом Билла Тэйлора для детей, чьи родители тунеядцы или еще хуже».
Психотерапевтам доставляет удовольствие давать, а вот берут они зачастую неохотно, опасаясь, что их голод заставит их действовать агрессивно. Когда другие люди делают все возможное, чтобы быть им полезными, их глубоко это трогает, потому что в глубине души они считают себя недостойными. Когда их пациент делает успехи, терапевты склонны относить это на счет мотивации пациента и его способности развиваться, но когда дела пациента идут не лучшим образом, они винят себя. ….огромная популярность в среде психотерапевтов описанного Алисой Миллер (Miller, 1975) «одаренноro ребенка» говорит о том, что люди в психологическом сообществе глубоко идентифицированы с картиной Миллер, изображающей молодого эмпата, жертвующего собственной индивидуальностью ради поддержания самоуважения родителя или сохранения семейного мифа. Терапевты высоко ценят искренность и честность и стремятся, порой чрезмерно вести себя очень порядочно.
Моя коллега, Пэт Миллер, рассказала мне следующую историю, которая, как она клянется, действительно имела место. Возвращаясь в Соединенные Штаты из заграничной поездки, она прошла таможенный досмотр и только потом заметила, что на ней надет браслет, купленный в Европе, который она не задекларировала. Она вернулась к таможенникам и сказала: «Прошу прощения, но я только что поняла, что не задекларировала этот браслет, из-за него мой лимит может быть превышен и потребуется заплатить пошлину». Таможенник посмотрел на нее недоверчиво и раздраженно, покачал головой и ответил: «Леди, вы - психотерапевт?» Потеряв дар речи из-за такой проницательности, она кивнула, затем взяла себя в руки и спросила, почему он задал этот вопрос. «Потому что только они так делают!»
Когда пациенты с депрессивной личностной организацией разными способами жалуются на то, что они получают недостаточно, терапевт по природе своей склонен пытаться дать больше. Легко проецировать собственную потребность, желание близости и трудности, связанные с тем, чтобы просить помощи, на пациента, который из-за этого воспринимается как голодный, одинокий и считающий себя недостойным. Следствием такого восприятия является естественное стремление сделать все возможное, чтобы дать все необходимое. Вопросы, активизирующие эту динамику, возникают часто вокруг темы границ, включая стоимость, время сессий, окончания, отмены телефонной доступности, связи по электронной почте, экстренных подарков, приглашений и особых просьб. Пациенты могут просить снизить стоимость, иметь возможность платить чеком, о дополнительных сессиях, более длительных сессиях или нестандартном обслуживании по страховке. Они могут звонить терапевту на сотовый телефон, когда расстроены. В случае с теми, для кого не свойственно просить об особых привилегиях (например, депрессивный клиент, который впервые звонит между сессиями, или подчеркнуто контрзависимый клиент, который, в конце концов, рискнул попросить о чем-то), такого рода обращение может свидетельствовать о значительном терапевтическом успехе. В таких случаях необычная просьба может быть удовлетворена терапевтом с тем, чтобы выразить поддержку новому и более уважительному отношению к себе….»
Литература:
- Нэнси МакВильямс в своей книге «Психоаналитическая психотерапия. Руководство практика»